И немного порно. Это был женский коллективчик, классический.

Стоило прийти в новой кофточке, как на тебя смотрели, подняв брови: «Любовника завела, что ли? » Новая кофточка вместе с макияжем вызывали немедленный вопрос «На свиданку собралась? » Рассказ о вчерашнем вечере в клубе провоцировал живенькое «А с кем ходила? Одна, говоришь? Да ла-адно, не морочь нам голову» Задушевным считался разговор, начинаюшийся с пошлятины «а мужчинка-то у тебя есть? »

Да, этим дамам в голову не приходило, что ты способна иметь собственные пристрастия, вкус. Что можешь сама по себе хотеть чего-то нового. Что на то, как ты сегодня одета и выглядишь, влияет твоё собственное настроение. Что колготки зимой ты носишь не как приманку для мужчин, а потому что любишь колготки и ненавидишь рейтузы.
Незамужние женщины вызывали у них смешанные чувства зависти и жалости — завидовали они воображаемой свободе и соответствующим возможностям, а жалели, потому что «мужика нет». У них мужики были — как же, как же, иногда их даже предъявляли коллективу, и кое про кого можно было сказать «краше в гроб кладут». Дамы и сами это видели и знали, но «каждый заводит такое домашнее животное, какое может себе позволить».
Через некоторое время я поняла, что эти дамы на всё в мире смотрят через жпо — нет, не через жопу, это не описка —а через жпо, женский половой орган, как велит теперь говорить цензура, дабы не оскорблять уши слушателей —ну а по мне, так это тошнотное жпо оскорбляет дальше некуда, в отличие от оригинального наименования, которое просто именует — но ханжам никогда не понять простых, чистых людей, которые ругаются чистым, необлагороженным матом, без тошнотворно-мертвенного налёта канцеляризма.
И в глазах — да, в глазах у них светилась та самая порнография, которую я вначале упомянула.