Ravenswood. Historical_fiction.

Henry
Margot

Дверь распахивается с таким грохотом, что у служанки, причесывающей королеву выпадает гребень из рук. Марго с изумлением смотрит на пылающего гневом мужа, и дает легкий знак служанке удалиться.
- В чем дело, Анрио? Неужели Нерак горит? - с легкой насмешливостью спрашивает женщина, поднимая гребень с пола и кладя на столик рядом.
Анрио, кажется, даже тяжело дышать, и говорить, настолько его захлестывает ярость. Через секунду Марго видит, как он все таки справляется с собой, и сквозь зубы медленно заговаривает:
- Вспомнила, что происходит из рода Медичи?
- Я и не забывала. В чем дело? - уже требовательней спрашивает она у мужа, видя что дело принимает серьезный оборот.
- Ты! Ты! - рывком он хватает ее за локоть, поднимая с кресла и теперь смотрит ей в глаза, против воли иногдя скользя вниз к ее губам. Она еще не навела макияж, поэтому лицо ее незапятнаное косметикой выглядело свежим, естественным, и в чем-то особенно привлекательным. Хотя самым главным был горящий возмущением взгляд.
- Генрих, пусти меня, ты причиняешь мне боль.
Не слушая ее строгий голос, муж встряхивает ее, как тряпичную куклу.
- Что? Что тебе не хватало? Я дал тебе саободу действий, ты единственная жена во всей Франции, которой муж позволяет заводить романы даже у себя на глазах.
- Позволю напомнить себе, что Вас в ваших бесконечных интригах так же никто не упрекает.
- Молчи. - требует Наварский, словно слушать жену ему невозможно трудно. - Молчи. Змея.
- Сир, вы забываетесь!
- Я сказал молчи! Я твой король!
- Генрих! Не смей разговаривать со мной в приказном тоне. Потрудись объяснить свое безумное поведение.
Генрих отталкивает ее от себя, и она снова падает в кресло, потирая саднящую руку.
- Потрудись. - смеется мрачно король и снова смотрит на нее теперь больше с болью. - А разве. я не трудился? Не трудился спасти нас от преследований твоего сумасшедшего братца? Ращве я не трудился, чтобы здесь ты жила без презрительного "католичка" в спину? Разве я не трудился? Я бы даже потрудился подарить тебе любовь, моя жена, если бы ты принимала ее, а не кричала о том, что в нашем положении чувства лишний груз, опасное обстоятельство.
- Анрио.
- Когда то я мог дать тебе все, что имею. я прощал все твои ошибки, все предательства, я прощал даже то, что ты не можешь дать мне наследника. Ты моя жена, мой друг, мой союзник, моя люб. - он обрывает себя на полуслове.
- К чему все эти пафосные речи? Анрио! Почему у меня ощущение, что я привинилась пред тобой? - Марго смягчает свой недовольный взгляд, и тянется к нему рукой. Касается волос, щеки, проводит ладонью по скулам. На мгновения, Генрих забывается в столь редкой ласке к нему его жены, прикрывает глаза,
- Почему? Почему ты предала меня? Что я не сделал для тебя?
Марго непонимающе улыбается.
- Предала? О чем ты, Анрио.
- Паж. паж который подал мне отравленные фрукты заговорил. - перехватывая ее руку, он твердо опускает ее с своего лица и снова мрачно смотрит на свою жену. - Он указал на своего хозяина. Сказал, кто надоумил его отравить меня.
- И?
- Он указал на тебя, Марго.
Марго ошеломленно отступает на шаг, неверяще ахнув.
- Нет. Нет.
- Ты напугана тем, что твой человек выдал тебя или тем, что он указывает на тебя?
- Генрих. Вы не можете верить словам этого человека. - переходит на официальный тон Маргарита, взяв себя в руки, и снова больше напоминая холодную драгоценность в честь своего имени, чем живого человека.
- Я не хотел. Я не верил. Даже когда он кричал твое имя пож пытками. Я считал, что ты не можешь пойти на такую низость. Я думал, что несмотря на то, что всю нашу жизнь ты отталкиваешь меня, я дорог тебе.
- Генрих, Вы знаете мои чувства к Вам. Всегда знали.
- Конечно мадам. Я знал. - мужчина отходит к окну комнатв, смотря как во дворе продолжается истязание пажа, но результаты кажутся теми же. Он кричит все то же имя. и Генриху отчего-то чудится, что это его поливают ледяной водой, а потом прикладывают к его коже раскаленный металл, оставляя противные ожоги.
- В вещах пажа, найден платок с Вашей эмблемой, и письмо с указаниями, написанное Вашей рукой. - глухим голосом продолжает Генрих, не поворачиваясь к жене.
- Генрих!
- Я не хочу видеть Вас в своем замке более, мадам. Завтра утром Вы и Ваш двор переедете в ваш город Ажен. Я выпишу вам сумму на расходы, Вы продолжите привычную Вам жизнь. У Вас сутки на сборы, мадам. Постарайтесь ничего не забыть. Я не хочу Вас более видеть.
Марго пошатнулась, словно он ударил ее поддых, и с трудом схватилась за столик. Приговор короля словно гром с неба. ни одна их ссора, из сотни что между ними были не могла привести к подобному. Ей всегда казалось, что узы между ними не рушими. Какими бы ни были эти узы. Дружбой ли, долгом ли, любовью ли. Их союз нельзя было разрушить, а сейчас он стоит перед ней и говорит что слову пажа он верит больше чем ее. Да как он смеет! Он, тот, кого она закрывала собой в ту страшную Варфоломеевскую ночь. Он, тот, ради кого она предала собственную семью, выступала против матери, предавала братьев. Собственную династию, собственный род она предала ради того, чтобы он оказался рано или поздно на троне. Нет. Нет. Она не станет опускаться до оправданий. Нет. Он сам поймет, со временем. Поймет, как глубоко ошибется.
- Я исполню Ваш приказ, сир. Завтра меня уже здесь не будет. А теперь прошу, оставьте меня, у меня много дел. Идите, сир.
Генрих широкими шагами устремляется прочь из комнаты, и останавливается на пороге.
- Ты даже не скажешь почему ты это сделала?
- Сир, пусть Вам откроет эты тайну паж. Ему выдоверяете куда больше чем моим словам.
Он оборачивается, удивленный, и на секунду мелькает мысль, что она невинновна. Но Анрио кажется, это только его мысли. всего лишь пустые надежды. И с силой тряхнув головой он выкидывает все из головы. Пустое. Пустое.
- Анрио! - окликивает Марго поддавшись секундной слабости.
- Да, Марго? Да?
- Чтобы ни было. прости меня. Если ты веришь, что я виновна. прости.
И смотря на свою гордую, красивую жену, Наварский честно признается. Он не знает, чему верит. С ней - никогда не знает.