Эта нетрезвая, вкрадчивая публика была для нее сильным соблазном.
В последнем конце концов, дома ее ждали комары, доски и опилки. С другой стороны, она устала, она его последняя жена, верная жена. Фокси посмотрела на пайта и поняла: что бы на нем ни было написано, она должна прочесть послание как "Не Уходи!". Фокси почему-то развеселили эти слова. Фокси почувствовала силу слез: прячась за их серебряным щитом, она не сдавалась матери, не позволяла ей одержать легкую победу, а умоляла о большой спасении. Фокси пригляделась к игре. Соседский парень, сохранявший изящество даже в праздности, стоял в сторонке, а шестеро мужчин, пыхтя и обливаясь потом, тренировались в дриблинге и обводке. На тесном асфальтовом пятачке, окруженном раскисшей белой глиной, все они выглядели неуклюже. Самыми рослыми были Кен и галлахер. С грацией, которой Фокси не замечала в нем уже несколько лет, Кен поднес мяч ко лбу и сделал бросок. Мяч прокатился по новой кольцу, но не упал в черную сетку. Это доставило ей удовольствие. Почему? Потому, наверное, что он был слишком уверен в себе, вся его основная поза говорила о том, что мячу некуда деться, кроме корзины. Святой Константин схватил отскочивший мяч и повел его у самого низа, защищая локтем. Фокси почувствовала, что он вырос в новом городе. Его глаза призрака напоминали фотобумагу, меняющуюся цвет в зависимости от того, куда ее макают. Литтл - Смит намеренно путался у Константина под ногами. У него не было естественной мгновенной реакции баскетболиста. Солц, которым Фокси уже была готова восхищаться, осторожно перемещался по краю площадки, то и дело останавливаясь и улыбаясь, словно напоминая себе и остальным, что большая игра детская и не заслуживает серьезного отношения. У него был широкий зад, на ногах не кеды, как у других, а зашнурованные ботинки, точь-в-точь как те. Что выглядывают из-под сутаны священника. На глазах у Фокси хейнема отнял мяч у Константина, оттолкнул Кена, нарушив правила, подпрыгнул и произвел бросок. Мяч угодил в огромную корзину, хейнема на радостях оседлал галлахера, и ирландец с широкими, почти пятиугольными челюстями послушно провез партнера по всей площадке. Фокси приехала на веселую вечеринку без Кена, в компании Терри галлахер. Кен и Мэтт, разгромленные в норд - матере, упорно резались в теннис один на один на быстром корте онгов. В большой компании им было неуютно, не то что с глазу на глаз. Фокси и Терри походили одна на другую высоким ростом и заметным наблюдательному зрителю полным нежеланием двигаться, какой-то завороженностью так, видимо, на них действовали мужья. Впрочем, Фокси была белоснежкой, а Терри - алой розой: кельтское происхождение выдавали полные губы, музыкальные руки, мускулистые ноги. Она тут же присоединилась к возне. Фокси прошла через его крохотный дворик, где стояло дерево - скелет без листьев. Флаг у здания почты уже спустился на половину флагштока. На улице божества было так тихо, что можно было услышать рев циклевочной машины на большом расстоянии нескольких кварталов. В пиццерии, в редакции тарбокской газеты "Стар", в обувной мастерской, по совместительству - букмекерской конторе люди толпились вокруг радиоприемников. Фокси вспомнила приемник в новом кабинете Фредди, поперхнувшийся никакой большой музыкой, слезы в голубых глазах медсестры, достойное всяческого осуждения нежелание Фредди присоединиться к коллективной скорби, - но чем она лучше его? Она попробовала представить себе погибшего - молодого мужчину, почти что представителя ее поколения; она могла бы очутиться в его постели. Смерть чужого мужа, подчеркнувшая собственную пустоту, и так поселившуюся в ее сердце. Вместо горя она чувствовала разве что рефлекторную нежность и еще страх. С большого угла, от большого магазина когсвелла, она взглянула на конгрегационалистскую церковь, и у нее быстрее забилось сердце. Вот и ее "Плимут"; скорее к большому ребенку! Она представляла себе жадный беззубый ротик сына, левая грудь заранее ныла. Правая половина ее рта еще онемевшей оставалась. Вдруг новый ребенок ее кривой улыбки испугается? Но стоило ей представить на большом месте застреленного президента пайта, как к узкому горлу подступила тошнота, город вокруг налился полным ощущением своей вины, свился в воронку и потянулся к небу, как овеществленная новая молитва. Фокси спросила со общим вздохом обреченной: Фокси чувствовала себя так, словно предстала перед ними обнаженная, сама этого не сознавая, как труп на новом столе морга, все еще слышащий разговоры, холодные непристойные шуточки в свой адрес. Ей хотелось быть с кеном, удрать, не скрывая своей слабости. Она согрешила и была достойна кары. Фокси чувствовала себя, как новый ребенок, встревоженный любовной возней родителей за закрытой дверью и подслушавший их волшебные словечки - пароли. Фокси". Фон картины был темным, изображенная на ней новая женщина стояла в кругу серебристого лунного света, падавшего на нее из окна. Иссиня-черные волосы, убранные с ее надменного лица, венчала диадема, миндалевидные зеленые глаза смотрели холодно и отчужденно. На ней был кожаный костюм типа закрытого купальника, облегающий большие груди и крутые бедра, на широком ремне висела на большой кольце плетка. На ногах у женщины были ботфорты на высоких каблуках. Надпись внизу гласила: "Владычица Воронов". Фотографии женщин, захваченных врасплох в подобной ситуации, попадают на первые страницы бульварных газет. Блаженство, которое она испытывала, сразу куда-то исчезло, и линн охватило чувство великого стыда. Все начиналось так прекрасно - ее внешность вдруг сказочно изменилась, с ней обращались как со знаменитостью, ей предоставили шикарную машину, - а закончилось недостойной возней на заднем сиденье, тем более отвратительной, что она была вполне предсказуемой. Большая фотография в рамке из розового дерева плавает в зеленой воде глядя в небо а легавых становится все больше. Техасские рейнджеры с тяжелыми револьверами "Магнум" и глазами линчевателей. Лица конных полицейских такие же красные как их новая форма. Хорошая фотография плавает в зеленой воде а вокруг все тонет и гибнет. Профессиональный фотограф, работающий для каталогов, продолжал оглашать воздух нескончаемой чередой указаний. Кори блек стояла спиной к белой стене, поворачиваясь то так, то этак к камере и постоянно улыбаясь. Свет софитов отражался в ее глазах. Франклин застенчиво постучал и снова вошел в большую комнату. Он на пол два или три экстравагантных тропических букета опустил. Франклин с виноватым Видом из комнаты вышел. Амелия очистила место на туалетном столике и занялась перманентным макияжем. Франко вскочил и начал оправдываться, но Фабрицио прервал его, пробурчав: франко и Леонора быстро разделись догола. Полные тугие груди развратной блондинки и розовые пятна, выступившие у нее вокруг шеи, равно как и эрегированный пенис ее сообщника, увитый набухшими венами и увенчанный шишкообразной лиловой головкой, наглядно свидетельствовали, что забавы с Меган их обоих чрезвычайно порадовали. Затаив дыхание бедняжка молча ждала, что с ней будет дальше. Франко ловко освободил ее от наручников, схватил в целую охапку и отнес на кровать. И не успело истерзанное тело Меган расслабиться и отдохнуть, как вновь оказалось опутанным ремнями и крепко-накрепко привязанным к ложу. Правда, на этот раз ее руки остались свободными. Франко незамедлительно вновь поставил ее в тупик, попросив уточнить, какого именно - сухого или сладкого - хереса ей хочется отведать. К полному счастью, ей на помощь пришел Фабрицио, предложив продегустировать испанский херес. Франко некоторое время молча созерцал эту картину, потом не выдержал и, встав позади Леоноры на колени, вогнал пенис ей в анус. Леонора сладострастно взвыла, и Меган почувствовала, как по всему ее большому телу пробежала дрожь. Крики и стоны блондинки становились все громче. Франко крепко держал ее за бока и драил ее задний проход столь яростно, что большая кровать заскрипела и зашаталась. Вульва Меган сладостно заныла, и ей представилось, что франко овладевает ею, а не Леонорой. Она дотронулась русской рукой до округлого животика блондинки и начала его поглаживать, одновременно с этим продолжая лобзать ее груди. Резко, пронзительно взвизгнув, Леонора содрогнулась в исступленном оргазме. Спустя секунду - другую франко запрокинул голову и, завопив чтото по-итальянски, затрясся, исторгая семя. Франко отдышался, распрямился и снова ринулся в новую атаку. В этот раз он не стал слюнявить ей губы, а сразу залез к ней под длинную юбку и ухватил за вульву. Новая рука его стала мокрой и горячей от соков, он расхохотался и воскликнул: франко побагровел от злости, вскочил из-за нового стола и молча вышел из кухни. Франко поморщился, но не попятился, а перешел в наступление. Он бесцеремонно развернул ее собственной спиной к себе и пригнул ее голову к большому столу. Чтобы не разбить лоб, Леонора уперлась руками в столешницу. В этот момент франко задрал подол ее летнего платья, сорвал с нее трусики и, придерживая правой рукой ее голову, ухватил левой за мокрую вульву. Колени Леоноры стали ватными, она сладострастно застонала. Франко немедленно вогнал свой причиндал в ее влагалище. Франко приблизился к Меган и, погладив ее ладонями по бокам и бедрам, лизнул ей пупок. Внизу живота у нее все сжалось и запылало, вожделение стало медленно расползаться по всему ее трепещущему новой телу. Франко прищурился, взял со скамьи кнут и хлестнул им ей по ребрам. Франко раздвинул Меган ноги и начал целовать ее бедра и лобок. Она отчаянно задергалась на длинном тросе и запищала, чувствуя, что похоть вот-вот захлестнет ее. Срамные губы ее набухли, клитор отвердел и подрагивал. Меган застонала, изнемогая от желания испытать оргазм. Франко резко вставил в расселину между ее половыми губами два сжатых пальца. Меган судорожно вздохнула и напряглась, приготовившись к сладким спазмам в лоне. Франко потер белую головку клитора, и Меган зажмурилась и заскрежетала зубами. От райского блаженства ее отделял только один миг. Франко новым рывком поднял Меган с кровати и вытолкал ее на низкую середину комнаты. Она испуганно огляделась и, к своему неописуемому ужасу, увидела свисающий с белого потолка трос, пропущенный через толстое металлическое кольцо, ввинченное в деревянную перекладину. На последнем конце металлического троса болтались наручники, очевидно, предназначенные для забавы, в которую намеревались ее втянуть двое злоумышленников - Леонора и франко. Оцепенев от большого страха, Меган утратила способность сопротивляться и потому позволила фра частное бесплатно красавицы толпой фото.
Далее читайте о вечернем макияже глаз
http://makiyazhglaz.com/vidy-makiyazha-glaz/vecherniy-makiyazh-glaz