около меня сидит и плачет девушка.

крепко сдавливая ручку холодного кресла,
сжимая зубы, пытаясь быстро ослепнуть,
ей больно, а я сижу у окна – это нечестно.
слева от нас задыхается мужчина в костюме,
быстро набирая сообщение в телефон мокрыми пальцами,
всех ослепляют висящие куски солнечного света,
мигая радостными рваными огнями бенгальскими.
издалека на меня смотрит испуганный мальчик
сильно держась за недавно купленный портфель,
который переполнен карандашами и бумагой,
а из самого большого кармана торчит акварель.
и я такой же пустой, как листы его дневника,
которые никогда не будут заполнены,
где будут лишь пятна и грязные царапины -
для письма они уже не будут приспособлены.
я ничего не слышу, не двигаюсь, не кричу,
мою душу вы уже по чайным чашкам не разольете
и только я один единственный, кто спокоен,
в этом падающем с высоты самолете.

все внимательно смотрят на стонущий фюзеляж,
дайте ему спокойно по швам расчленится,
а я купаюсь в разноцветной реке девушки, у которой течет макияж,
пока меня не приютила пыльная больница.
перед глазами начали мелькать титры
с фамилией оператора и бездарных ленивых актеров,
вот и кончается мой никому не нужный мятый рассказ,
в котором всегда не хватало заботливых волонтеров.
я беру ключ и запираю себя в кладовке,
и каждый день укрепляю её картонные стены,
не трогайте меня, не подходите -
от всех вас у меня рвутся внутри пересохшие вены.
я закапываю себя от всех, чтобы не видеть,
наматывая скотч на сломавшиеся глаза,
этот мир я всегда буду без звука ненавидеть,
записывая свой крик на страничке браузера.
в моем классе звучит стихотворение Блока,
дрожащий голос сыпется на пол,
я рисую твой силуэт на пустом металлическом стуле
с помощью чернил своих больных лимфоузлов.
от слез людей стены салона стали сырее,
чем трубы прогнившего гнилого подвала,
через 25 лет сожгут всю бумажную память обо мне,
а значит, меня сейчас вообще не существовало.

луч моей жизни станет прозрачным отрезком,
я разлечусь на миллиарды красочных алых конфетти,
и закончится время поздних ужинов на табуретке,
когда поводом для сна были завядшие на обоях цветы.
сначала у меня сломается нос, а может нижние кости,
под ногами твой дом, завтра его номер напишут газеты,
немного волнуюсь - я все-таки зайду к тебе в гости,
прости, я не успел купить твои любимые конфеты.