Мэб@98nastroeniy. Ланнан_Ши@98nastroeniy.

Самайн и смертная - приурочено к дате) Тут основной вопрос - рисуется ли картинка и достаточно ли атмосферности? Просто описаний мало (если их увеличивать, то вроде статика начнется дикая) , в общем, как со стороны?

В гостиную робко вползали розовые рассветные лучи, обволакивая комнату дрожащим бледно-красным опаловым маревом. В кресле сидел, развалившись, темноволосый мужчина с резкими чертами лица, которое казалось высеченным из гранитной глыбы. Его тонкие губы были плотно сжаты, а глаза горели зелеными болотными огнями.
Эшли с Эммой с любопытством рассматривали его, а он лишь вздернул брови, увидев их.
- Так это ты питомец моей бездушной бэйбы? – протянул он, не сводя глаз с Эммы.
- Кто? – взвизгнула она, но Эш успокаивающе сжал ее руку. – Нет, погоди, он меня оскорбил в моем же доме! Он… он меня животным обозвал! Сначала ее мать, теперь… этот вот! Тоже мне, рыцарь!
- А у нашей смертной коготки есть, - усмехнулся Бран, - Волк, ты с ней поаккуратнее, девочка-то с перчиком.
- Тихо, тихо… - Эш схватил Эмму, которая, казалось, бросится сейчас на древнего Ши с кулаками. Она вырывалась, кричала и ругалась. Увидев вошедшую в комнату Ланнан, тут же притихла, глядя на фариэтос из-под челки.
- Твоя смертная угрожает убить меня, - драматически развел руками Бран, - ты ей скажи, что я еще пригожусь.
- Кажется, вы уже познакомились, - натянуто улыбнулась Ланнан.
- Он меня питомцем назвал! – не сдержалась Эмма.
Фариэтос вздохнула и подошла к ней. Эмма вырвалась из крепких рук Волка и повисла на подруге.
- Я тоже рада тебя видеть, - Ланнан через ее плечо улыбнулась Эшу. – Кажется, вас можно поздравить?
- Ты… не злишься? – Эмма подняла голову и испуганно взглянула на фариэтос.
- Злюсь. Из-за того, что ты мне сразу не сказала, что влюбилась в этого красавца.
Эш облегченно вздохнул.
- Так я на свадьбу успел? – послышался насмешливый голос Брана.
- Какая свадьба… - разрыдалась Эмма, снова повиснув на Ланнан. – Хорошо вам – впереди сотни лет. А я что?
- Кажется, кому-то здесь нужно успокоительное, - не мог смолчать Дану.
- А кому-то – кляп на его пасть! – рявкнул Эшли.
- Прекратите вы все! – гневно крикнула Ланнан, передавая рыдающую подругу Волку. – И так проблем хватает, давайте еще глотки перегрызем друг другу!
- Прости, моя бездушная, - из голоса Брана исчезла насмешка, он встал и подошел к бару, чтобы плеснуть себе виски. – И вы, сладкая парочка, тоже. Отвык я от общества, слишком долго странствовал. Но я обещаю влиться в вашу компанию, стать дружелюбнее и добрее. Поверьте, смерть проклятого сидхе стоит того.
- Я предлагаю всем отправиться спать, - сказала Ланнан, отбирая у него стакан. – А ты прекрати напиваться, мне это неприятно.
- Слушаюсь и повинуюсь, моя королева.

* * *
- Эш, дорогой, как думаешь, это платье подойдет? – Эмма приложила к себе сверкающий от серебристой вышивки атлас. Глаза ее горели от возбуждения – ведь ее, как равную, пригласили на банкет в честь Самайна. Небольшая вечеринка в доме одного из братьев Брана, должна была состояться в канун легендарного кельтского праздника, когда, по поверьям, раскрываются для смертных пути в Холмы.
Бран не хотел идти туда, отговариваясь тем, что это будет скучное мероприятие, но Ланнан настояла – все-таки это шанс узнать что-то новое о проклятом сидхе и странной природе двойников. Мало ли кто еще посетит эту вечеринку? Правда, насколько знала Эмма, энтузиазм фариэтос угас, когда она увидела в списке приглашенных свою мачеху, поэтому смертная подруга была приглашена, в первую очередь, чтобы досадить Карэн. Ланнан решила представить всем Эмму и показать им, что смертная для нее – не просто игрушка, что она часть ее жизни, и что она относится к ней, как к равной.
Даже Эшу не понравилась эта идея, и Эмма обиделась на него. Но потом он объяснил причину – он боялся, что там будут присутствовать стражи, и они привлекут к себе ненужное внимание. Он с тревогой ждал предстоящего судебного заседания по поводу разбирательств о незарегистрированном питомце. Правда, слово это в их доме больше не звучало, и даже неугомонный Дану Ши стал относиться к Эмме без прежнего презрения – он убедился, что смертная дорога фариэтос, и что она не является для нее сосудом. Стоило отдать должное Брану, от не был спесив и высокомерен с Эммой, и вполне искренне обещал помочь Волку с поиском исчезнувшего волшебного источника. Но уже после того, как они с Ланнан доберутся до сидхе.
- Отличное платье, - в голосе Волка Эмма услышала тревожные нотки.
- Ты не хочешь, чтобы я шла туда? – она печально поглядела на него и села на кровать. Сверкающим ручейком стекло на пол платье и застыло, переливаясь перламутром и серебром.
- Ты же знаешь, почему… Я тоже могу остаться дома.
- А я хочу! – выпалила она, и глаза ее заблестели от слез. – Я хочу побывать на этой вечеринке! И мне все равно, что мы можем там встретить стражей! Может, и к лучшему – они увидят, что мы не скрываемся от них.
- Я боюсь, что тебя заберут, понимаешь? – он сел у ее ног, погладил по бедру. – Был уже такой прецедент. Лет тридцать назад один из сидхе открыл свою сущность перед смертной девушкой, презрев все условности. Он не хотел подвергать ее той унизительной процедуре регистрации, чего-то опасался… Итог был печален. Однажды в их дом ворвались стражи и увели ее с собой. Больше сидхе свою любимую не видел.
- Он искал ее? – спросила Эмма.
- Я помогал ему. Мы потратили десять лет на эти поиски. Ни-че-го. Ни единой зацепки. Стражи умеют хранить свои тайны.
- Но ведь обо мне уже знают? И если до сих пор я с тобой, значит, они не собираются нас разлучать?
- Возможно. Наверное, ты права… - вдруг сдался Эшли. - Если мы будем бояться их, это не поможет. Мы пойдем на вечеринку, и я с гордостью буду представлять тебя как свою невесту.
- Свою… кого? – Эмма замерла.
- Мне кажется, к этому платью чего-то не хватает… - Эшли достал из кармана жилетки бархатную коробочку. – Этот перстень принадлежал моей матери, она отдала мне его с наказом подарить той, кого я буду готов привести в стаю.
Он открыл коробочку. Внутри переливался радужными бликами крупный изумруд в обрамлении алмазов. Старое золото тускло светилось, камни отражались в пожелтевших глазах Волка.
Эмма молчала, лишь с испугом смотрела на Эшли.
- Удивительная ты женщина, - пробормотал он смущенно, надевая на ее безымянный палец кольцо, будто не сомневаясь, что она согласна, - готова бежать от счастья, но при этом рисковать всем, чтобы доказать высокомерным Ши, что люди достойны их.
- Я люблю тебя…
- Ты моя. Запомни это, Эмма.

- Готовы? – Ланнан с улыбкой смотрела на спускающихся по лестнице Эшли и Эмму – они были красивой парой. Волк в смокинге, с собранными в хвост волосами, бережно поддерживал свою даму под локоть, а она, в длинном серебристом платье, сверкающем от вышивки и камней, казалась олицетворением роскоши и голливудского гламура. Светлые волосы, уложенные в высокую прическу на манер шестидесятых, перевитые жемчужными нитями, неброский макияж, высокомерный взгляд синих глаз – весь ее вид кричал о том, что она намерена произвести впечатление на древних Ши, ценящих красоту смертных превыше всего.
- Наша звезда неподражаема, - Бран распахнул двери, пропуская вперед Ланнан. – Но ты, бездушная моя, вне конкуренции.
Фариэтос лишь насмешливо изогнула бровь и направилась к автомобилю, стоявшему на подъездной аллее. Для вечера она выбрала открытое черное платье с золотистыми цветами, волосы свободно распустила по обнаженным плечам, украсив их янтарными заколками. Она чувствовала восхищенный взгляд Дану Ши, но лишь улыбалась, идя по дорожке, никак не реагируя на его комплименты. Ее смущало назойливо-насмешливое внимание Брана, но она не хотела, чтобы он понял это, так что холодность и равнодушие стали ее панцирем. Казалось, он прекрасно понимает это, и веселится, полагая, что очаровал бездушную Темную. Удивляло Ланнан еще и то, что он не стремился соблазнить ее, хотя в глазах Дану светилось желание обладать ею.
На вечеринку они прибыли одними из первых, поэтому им представилась хорошая возможность наблюдать за съезжавшимися гостями. Кроме Эммы, это мало кого волновало, но она с болезненным любопытством всматривалась в лица, пытаясь осознать, что перед ней древние сверхъестественные существа, скрытые за масками обыкновенных людей.
Сначала приехали братья Брана – высокие рослые красавцы с дымчато-серыми глазами и светлыми волосами, чьи взгляды светились презрением и наглостью. Они надменно осматривали украшенный искусственными цветами и яркими лентами зал, ни с кем не общаясь и замерев у камина. Одобрение они шумно высказали лишь раз – узнав, что в доме не будет электрического освещения. Эмма уже заметила, что народ Ши любит мягкий свет свечей и факелов, словно это позволяет им окунуться в атмосферу прошлых столетий. Все три рыцаря Дану казались отражениями друг друга, их сложно было различать, и Бран, с его зелеными глазами и темными волосами, казался чуждым этому семейству.
- Не удивляйся, - проговорил он, заметив ее пристальное внимание к братьям, - у нас разные отцы. Они – Светлые, и с детства недолюбливали меня. Я в этом семействе никогда не был любимчиком, но мне плевать – эти заносчивые сволочи не стоят моего раздражения.
Эмме показалось, что ему вовсе не плевать, но она не стала заострять на этом внимания, чтобы не разозлить Брана, к тому же в гостиную вошли новые гости. Рыжеволосые, в платьях желто-охряных тонов, плещущих воланами на паркету, девушки были олицетворением осени – их янтарно-золотистые глаза, подведенные коричневым карандашом, светились колдовским очарованием фариэтос, а кожа казалось бронзовой в мягком свете расставленных повсюду свечей.
- Гончие Самайна, - шепнула Эмме Ланнан с усмешкой, - ты не гляди, что они такие трепетно-нежные, это опасные твари, несущие в мир смертных зимний холод и первые вьюги. К сожалению, они явились без своего повелителя, он не любит покидать Холмы. А жаль – весьма колоритный парень.
Следом впорхнула стайка фариэтос в зеленых и алых нарядах, украшенных живыми цветами. Их светлые волосы были заплетены в косы, в которых алели маки и синели незабудки. Веселые, жизнерадостные, заливисто хохочущие, с лучистыми зелеными глазами, все, как на подбор, стройные и прелестные, они тут же попросили музыкантов что-то сыграть, и закружились в шумном хороводе, пытаясь вовлечь в него всех, кто находился в гостиной.
Хозяин этого дома, Светлый Ши, занявший пост Магистра после ухода Эшли, будто предугадал это, и центральная часть комнаты была заранее освобождена от мебели. Огромные хрустальные люстры под потолком выигрывали золотистыми бликами, ловя отсвет свечей, плыли ароматы цветущих лугов, и оказалось, что даже напыщенные братья Брана умеют беспечно улыбаться, пускаясь в пляс с весенними фариэтос.
Эмма и сама не заметила, как они с Эшли оказались в кругу танцующих, но ритмичные звуки волынок и скрипок поглотили ее, повели за собой в хмельной мир очарования фариэтос. Будто волны, плескались и взметывались пышные юбки, стучали по паркету каблуки, сверкали камни в украшениях, и тонко звенели подвески на браслетах – казалось, что Эмма слышит звук весенней капели. Она смеялась вместе с фариэтос, ловя на себе восхищенные взгляды братьев Брана, и чувствуя, что крепкие руки Эшли – единственное, что держит ее в этом зале, иначе бы она вспорхнула бабочкой в ночную мглу, льющуюся в открытые окна, скользнула бы по лунному лучу и потерялась бы среди весело подмигивающих звезд, став одной из них…
- Детка, не увлекайся, - шепот Эшли вернул ее в гостиную, озаренную неверными бликами от свечей. Его лицо на миг показалось чужим и далеким. – Может, отдохнем от плясок?
- Я хочу танцевать! – капризно крикнула Эмма и расхохоталась. Она попыталась вырваться из рук Волка, но он вцепился в нее так крепко, что это оказалось невозможным.
Смех фариэтос, будто звон бубенчиков, раздался со всех сторон, этот смех вторил Эмме, сливался с е хохотом, и казалось – если бы не эти руки, так сильно сжимающие ее талию, она бы смогла улететь в ночное небо и раствориться там. Все земные заботы и проблемы растворились в музыке, колдовским очарованием окутавшей Эмму, и она будто забыла, зачем пришла сюда.
- Именно так смертные навеки уходят в Холмы! – гаркнул Эшли ей на ухо и встряхнул. – А потом, когда новые игрушки нам наскучивают, мы выбрасываем их за ненадобностью! Если, конечно, повезет, и никто не сожрет очарованного!
Музыка стала глуше, смех рассыпался, будто льдинки разбивались, падая на паркет. Эмма замерла, изумленно глядя на Волка, словно не понимая, что с ней только что было.
- Очнулась? – Эшли потянул ее к выходу, чтобы она немного побыла на свежем воздухе и пришла в себя.
- А что со мной было, Эш? – растерянно прошептала она, спеша за ним следом. Они продирались через пляшущую толпу, и Эмма с удивлением заметила, что гостей стало намного больше – появились темноволосые леди в строгих длинных платьях с пышными рукавами, с вуалями, закрывающими бледные лица, зеленокосые девочки с удивительно большими глазами и кукольной внешностью, томные красавцы во фраках… Когда же они все успели явиться? И как Эмма не заметила их прихода? Она вертела головой, пытаясь понять, сколько же времени плясала с весенними фариэтос, потом увидела часы на стене – судя по всему, танец длился почти час.
- Я же говорил, что нечего тебе делать на этой вечеринке, - сказал Эшли, когда они, наконец, оказались в залитом лунном светом саду. Темнели в серебристой дымке бутоны роз, плющ обвивал стену дома, а в воздухе носился аромат вербены – это Волк прикрепил еще несколько веточек к платью Эммы. – Ты же видишь, как они сильны! Даже вербена не всегда спасает, когда вокруг человека кружит так много Ши.
- Спасибо, - смущенно пробормотала Эмма, стыдясь поглядеть в глаза Эшу.
- Ты не виновата, - ответил он сухо, приподняв ее лицо двумя пальцами и заставив взглянуть на себя. – Я должен был понимать, чем чревато приводить тебя в логово этих тварей.
- Я справлюсь, только не отсылай меня домой, - попросила она тихо. Обвила его шею руками, прижалась всем телом, словно надеясь лаской вымолить разрешение остаться. – Есть вербена? Давай прицепим еще пару веток.
- Этой должно хватить, - Эшли отстранился, сбросив ее руки с себя. – Но если еще раз ты не справишься с очарованием Ши, я тут же уведу тебя отсюда. Пойми, я не хочу рисковать. А быть охранником единственного человека на вечеринке Самайна – такого прецедента я не мог себе и представить.
- Хорошо, - покорно кивнула Эмма. – Если вербена снова перестанет помогать, можешь уносить меня, даже если я начну орать и драться.
- Надеюсь, до этого не дойдет. Иначе мы точно раздраконим стражей. А вот и они – легки на помине, - Эш кивнул в сторону тропинки, ведущей к крыльцу. По ней шло пятеро седых мужчин в простых деловых костюмах. Если бы Эмма не знала, кто они такие – решила бы, что это клерки какой-нибудь небольшой кампании, занимающейся продажами.
- Может, ты представишь меня им? – предложила она, вцепившись в руку Эша. – Тогда они убедятся, что я неопасна, что я не собираюсь раскрывать ваши тайны. Я попыталась бы убедить их…
- Нет, - оборвал ее Волк резко. – Пусть зайдут в дом, мы – следом. Если они не подойдут сами, то лучше не показываться им на глаза.
Когда стражи скрылись в доме, Эшли двинулся к крыльцу, ведя Эмму за руку. Она видела, что ему все меньше нравится эта вечеринка и что он с огромным удовольствием увел бы ее отсюда. Но любопытство оказалось сильнее голоса рассудка, призывающего ее бежать как можно дальше от древних чудовищ, прячущихся под масками людей.
Гости уже перешли в столовую, и Эшли поспешно отыскал места, отведенные для них с Эммой. Ланнан и Бран сидели справа от него. Перегнувшись через Дану Ши, фариэтос прошипела:
- Что это было? Какого черта ты разрешил ей пуститься в пляс?
- Ланнан, я сама виновата, - торопливо затараторила Эмма, боясь, что подруга сейчас потребует, чтобы Эшли отвез ее домой. – Все будет хорошо, мы запаслись вербеной, я буду держать себя в руках.
- А я говорил, что это плохая идея – тащить сюда смертную, - протянул Бран.
- Тебя забыли спросить! – огрызнулся Волк.
(продолжение в комментариях)