Женский манифест нестрадания.

Я не люблю страдать.
Мне не нравится плакать, вспоминая о ком бы то ни было. Я люблю вспоминать с радостью. Перелистывая, как страницы фотоальбома, эпизоды своей памяти, мне нравится думать, как же вкусно и интересно это было. Мне не нравится хотеть что-то вычеркнуть или замазать черной краской.
Я не люблю плакать днем, потому что тогда тушь - по щекам, и я похожа на несчастную, сильно пользованную куклу, пригодную разве что для вторых ролей драматических спектаклей в тюзе.

Я не люблю плакать в подушку, потому что утром лицо помятое и опухшее, и это не объяснишь во вторник затянувшимся ужином в ресторане. Из-за мешков под глазами можно смело добавить лет десять, и то если плакала полночи, или двадцать пять, если уснуть так и не смогла. Я не люблю, когда мимо зеркала пробегаешь, не оборачиваясь.
Я не люблю плакать по ночам, потому что потом не можешь уснуть, и это вовсе не так приятно, как когда тебе это не дает сделать мужчина. Это бесит. Весь день голова гудит, как медный таз, и все соображения ограничиваются рефлексами и инстинктами.

Я не люблю страдать, потому что начинаю чувствовать свое сердце. Оно отчетливо о своем существовании давящей или пронзительной болью напоминает. Это, конечно, здорово ощущать, где именно находится грудная чакра, но когда слышишь каждый свой шаг и каждый вздох, это пугает.
Я не люблю страдать, потому что не могу дышать. Страдать - это как вдохнуть один раз и забыть выдохнуть. Ты вроде дышишь, но выдохнуть не можешь. А не дышать - значит, не жить.
Я не люблю страдать, потому что мои глаза назавтра не блестят. Они не блестят и послезавтра, и через три дня тоже не сияют. Из них уходит жизнь, и я становлюсь жалкой и невидимой. Мне кажется, я растворяюсь.
Я не люблю страдать, потому что, наверное, толстею или худею в это время, я толком не знаю. Я просто перестаю замечать, что ем и что вообще со мной происходит.
Я не люблю страдать, потому что мне становится себя жалко. Почти всегда, почти везде и почти без переключения. От этого я могу заплакать в любом месте: хоть в метро, хоть в магазине. Мне все равно, что подумают другие, но слезы - это все же что-то интимное.
Я не люблю страдать, потому что я перестаю хотеть: уложить волосы, сделать макияж, кофе, читать, смотреть, работать, жить. Что-то я, конечно, делаю, но вспомнить, как правило, не могу - работает автопилот.
Я не люблю страдать, потому что я не могу любить. Никого. Даже себя. Я перестаю замечать свои потребности и оценивать реальность, и со временем все летит в тартарары.
Я не люблю страдать, потому что я перестаю зарабатывать. Я не могу сосредоточиться, и от этого не могу начать что-либо делать. Когда я хоть немного перестаю страдать, то легко могу снова впасть в отчаяние от того, что не за что купить то, что поможет прекратить это гребаное страдание.
Я не люблю страдать, потому что становлюсь никому не нужной. Я и сама для себя страдающая - не увеселительное мероприятие, а для других - и подавно. Люди счастливых людей любят.
Я не люблю страдать, но я все же иногда это делаю. Потому что я больно живая и мне. Сейчас я понимаю, что болит живому и чувствующему, и проживаю эту боль. Когда я страдаю, я погружаюсь в себя. Возможно, в этот период я узнаю о себе больше, чем когда бы то ни было. Я понимаю, что все не зря, и это усиливает мою связь с космосом.

Я страдаю, но я не злюсь. Я испытываю благодарность - я живу. Миллионы тех, кто хотел бы, но им уже не болит.
Я дальше иду. С тем, что я поняла. Туда, где я не буду страдать, во всяком случае, хоть какое-то время. Я знаю, вселенная, что ты не оставишь меня без возможности узнать о себе что-нибудь новенькое. Лилия ахремчик.